Значение «круговая порука. Круговая порука Отмена круговой поруки в общине

Кругова́я пору́ка - групповая солидарная ответственность , когда все члены группы отвечают за обязательства одного.

Определение

Согласно Юридическому словарю, под круговой порукой следует понимать ответственность всех членов общины (иного коллектива) за действия или выполнение обязанности каждым из её членов .

В обиходе этот термин означает согласие членов группы с действиями любого из своих членов, а также его поддержка, пассивная или активная. Часто употребляется с негативным оттенком.

Принципы

Здесь каждый за всех и все за одного, участники круговой поруки связаны и во всех последствиях долга. Освободительные акты, не имеющие значения способов материального удовлетворения кредитора, если они допущены по отношению к одному должнику, действуют в случае круговой поруки для всех её участников. Таким образом, цель круговой поруки состоит в том, чтобы поставить перед кредитором, вместо отдельных лиц, целую общину, как таковую .

В то же время, круговую поруку нельзя путать с простым поручительством и применять к ней правило о постепенности взыскания (beneficium excussionis). Цель круговой поруки, как и всякого солидарного обязательства - гарантировать своевременное и немедленное исполнение обязательства .

История

Россия

В XV-XVI веках на жителей губных округов налагалась обязанность предупреждения и искоренения преступлений, за неисполнение этой обязанностей они несли денежную и уголовную ответственность .

В Московском государстве круговая порука также использовалась при недоборе таможенного и кабацкого доходов (недобор мог быть взыскан с посада, который избрал в целовальники виновника недобора). Кроме того, убытки, причиненные казне подрядчиком, взыскивались иногда с того посада, к которому он принадлежал, а набирая из вольных людей отряды стрельцов, правительство возлагало на них ответственность по круговой поруке за надлежащее исполнение каждым его обязанностей и за материальный ущерб казне в случае бегства со службы .

Со временем использование государством института круговой поруки сохранилось лишь в области фиска: жители определенной территориальной единицы искони обязаны были уплачивать определенную сумму податей. Раскладка податей, которые должны были уплачивать жители конкретной территориальной единицы, между домохозяйствами производилась самими жителями, а собирание податей возложено было на выбранных плательщиками лиц. Отсюда некоторые учёные делают вывод, что ответственность за безнедоимочное поступление податей лежала на обществе плательщиков. Несомненно, во всяком случае, что ответственность перед правительством за недоимку несли сборщики податей, воеводы и другие лица, в ведении которых состояли крестьяне данного разряда. Под страхом этой ответственности (имущественной и личной), они могли, при взыскании недоимок, применять, в большей или меньшей мере, начало ответственности одних плательщиков за других, даже в том случае, когда круговая порука не была санкционирована законом .

В XVIII веке всё больше развивая бюрократические порядки и отказываясь от применения начала круговой поруки в различных отраслях государственного дела, утратило, по-видимому, всякое понятие о круговой ответственности плательщиков податей, как одном из принципов организации податного дела в прежние времена. Ввиду этого, будучи вынуждено в конце концов обратиться к круговой поруке, как к средству обеспечения исправного поступления податей, правительство ввело её не сразу, а применяло сначала как меру крайнюю и давало этому применению различную мотивировку. Так, в 1739 году царским указом повелевалось недоимку по сбору податей с купечества и государственных крестьян разложить членам этих сословий между собой, а недоимку с крестьян дворцовых, заводских, монастырских в первую очередь пополнить из имущества вотчинных управителей и приказчиков и только в случае их неспособности оплатить недостачу, взимать недоимки с самих крестьян .

С учреждением в 1797 году департамента уделов и образованием разряда удельных крестьян было решено, что в случае накопления недоимки по причине лености и нерадения поселян, виновные предаются суду, а недоимка взыскивается с всей сельской общины, в наказание за то, что «видя сотоварища своего в леность и нерадение впавшего, к трудам и исправлению своего долга не старалось его обратить » .

В качестве всеобщего правила обязанность общества отвечать за исправный взнос податей была закреплена Манифестом 16 мая 1811 года, дополненным указом 1828 года, но при этом не было указано определенных мер взыскания, подлежащих применению к целому селению. В то же время, в манифесте 1811 года для предотвращения недоимок волостным головам, выборным и старостам было дано право использовать злостных неплательщиков в работах в поселении или отсылать их в работный дом до уплаты долга, из которого их отпускали для сельских работ с апреля по ноябрь. Подобные меры могли быть приняты и к нерадивым старостам и выборным .

С новым разделением в 1833 году селений казенных крестьян на общества, было подтверждено и обязательство последних отвечать за исправный взнос податей, с добавлением, что если недоимка общества возрастет до годового оклада, то ответственность переносится на всю волость. Таким образом правительство ясно показало, что не считает круговую поруку состоящей в связи с поземельными отношениями членов общества. Хотя с учреждением министерства государственных имуществ ответственность волости за недоимку сельских обществ была уничтожена, тем не менее круговая порука не была приведена в связь с поземельным владением. Лишь в 1869 году круговая ответственность по сбору казенных податей, при общинном владении землей, была ограничена пределами поземельной единицы .

После крестьянской реформы 1861 года взимание с крестьян податей, а также казенных, земских и мирских сборов было возложено на выборных сельских старост и сборщиков, состоявших под наблюдением волостного старшины. Они не имели права прибегать по отношению к неплательщикам к каким-либо понудительным мерам взыскания, за исключением кратковременного ареста и небольшого штрафа. Большими полномочиями были наделены сами сельские общества. В частности, согласно законодательству они имели право по отношению к неплательщикам прибегать к более серьёзным мерам: продажа принадлежащего недоимщику недвижимого имущества с целью погашения недоимки, отдача недоимщика или кого-либо из членов его семьи в посторонние заработки, с изъятием заработанных денег в общинную кассу, определение к недоимщику опекуна или назначение вместо неисправного хозяина старшим в доме другого члена той же семьи. В крайних случаях сельское общество с целью воздействия на недоимщика имело право прибегать к более строгим мерам: продажа принадлежащего недоимщику лично недвижимого имущества (за исключением выкупленной усадьбы), продажа той части движимого имущества и строений недоимщика, которая не составляет необходимости в его хозяйстве, изъятие у недоимщика всего или части отведенного ему земельного надела. Если же, несмотря на все принятые меры, крестьянин не мог к 1 октябрю года расплатиться по своим долгам, то долг делился сельским сходом на других крестьян общества, которые должны были погасить его к 15 января следующего года. Если же сельское общество не справлялось с выплатой долга. то оно принуждалось к уплате недоимок через местную полицию, а в случае безуспешности и этих мер понуждения, недоимка гасилась полицией посредством продажи крестьянского движимого имущества .

На практике же порядок взыскания податей и применение круговой поруки протекало несколько иначе. Так, меры понуждения к неплательщикам, которые согласно закону, имело право применять лишь сельская община, как правило, особенно в местностях, где преобладало подворное владение землей, применялись сельским и волостным начальством и даже полицией. Когда же к ним под сильным давлением со стороны полиции прибегало общество, то в большинстве случаев оно ограничивалось мерами, указанными в законе как крайние: продажа движимого имущества недоимщика или временное отобрание у него надела, для сдачи в аренду на погашение недоимки, минуя более лёгкие меры, как неприложимые в крестьянском быту . Очень редко применялась разделение долга отдельных крестьян между всеми членами общества. Если эта мера и применялась, то спорадически, по требованию полиции. В этих случаях доля платежа, выпадавшая на зажиточных крестьян, доходила иногда до 100 рублей и больше .

В конце XIX века каждое сельское общество, как при общинном, так и при участковом или подворном (наследственном) пользовании землей, отвечало круговой порукой за каждого из своих членов в исправном отбывании казенных, земских и мирских повинностей. Сельским обществам, находящимся в пределах одной волости, предоставлялась возможность по общей договоренности объединяться между собой для облегчения кругового ручательства. Крестьяне, имеющие все угодья своего надела в отдельном владении, не могли быть привлечены к круговой ответственности в отбывании государственных податей и повинностей за других крестьян, даже проживавших в том же обществе или селении, но не участвующих в означенном владении. Если в селении или части селения, имеющих отдельное владение землей и получающих на этом основании отдельный окладной лист, числилось менее 40 ревизских душ, состоящих в окладе, то подати и повинности взыскивались с крестьян без круговой поруки. Возлагая на общества ответственность за исправное отбывание их членами податей и повинностей, правительство не указывало средств, к каким могли бы прибегать сельские сходы для понуждения отдельных плательщиков ко взносу сборов .

Применение круговой поруки при взимании государственных и земских сборов с надельных земель сельских обществ было существенно ограничено в 46 губерниях европейской России в 1899 году. В 1900 году была отменена круговая порука при взимании продовольственных сборов . В 1903 году круговая порука была полностью отменена в тех губерниях, где было введено положение 1899 года, с одновременным освобождением сельских обществ от кругового ручательства по взносу мирских сборов и платы за пользование в заведениях общественного призрения неимущих членов этих обществ .

КРУГОВАЯ ПОРУКА, солидарная ответственность группы за действия каждого из её членов, целью которой является своевременное исполнение их обязательств. Практика круговой поруки в общине существовала со времён первобытнообщинного строя, являясь одной из основ родоплеменных отношений и важнейшей нормой обычного права. Как правило, круговая порука заключалась в солидарной имущественной ответственности по долгам (уплата налогов и пр.), а в раннем Средневековье также в ответственности общины за преступление, совершённое одним из членов группы или на её территории. Наличие круговой поруки зафиксировано в Русской правде; она применялась при взимании штрафа (виры) за преступление, совершённое на территории общины (верви). В России позднее круговая порука широко использовалась главным образом в фискальной сфере при взимании различных казённых податей и сборов, платежей по недоимкам и др.: их раскладка передавалась на усмотрение самих членов общины под коллективную ответственность (с этой же целью сбор платежей возлагался на избранных самими плательщиками лиц).

Законодательно коллективная ответственность членов крестьянской общины за исправный платёж государственных податей и недоимок установлена указом императрицы Екатерины II от 19(30).5.1769, подтверждённым Манифестом императора Александра I от 16(28).5.1811 и другими законами. Однако на практике введение круговой поруки и особенно её соблюдение зависело от усмотрения помещиков и чиновников, отвечавших за исправный сбор платежей. После крестьянской реформы 1861 круговая порука осталась важным средством обеспечения своевременной уплаты крестьянами казённых, земских и мирских податей и сборов. Недоимки отдельных домохозяев решением сельского схода развёрстывались между всеми домохозяевами в соответствии с доходностью их хозяйств или покрывались за счёт мирских капиталов. В счёт погашения долга имущество недоимщика могло быть продано, а его надел - временно отобран обществом и сдан в аренду. Над неплательщиками могла быть установлена опека со стороны сельского общества. Если общество отказывалось добровольно выплатить недоимки, оно принуждалось к этому полицией. В качестве предупредительной меры полиция описывала имущество сельских обществ, в случае дальнейшей неуплаты недоимок имущество могло быть продано. Однако такие случаи даже при крупной задолженности многих сельских обществ были редки, так как государство было заинтересовано в сохранении налогоплательщиков, а ряд сенатских разъяснений действовавшего законодательства ограничивал круг имущественной ответственности крестьян за долги преимущественно движимым имуществом. Для предотвращения взысканий со всех членов общины сельского общества при раскладке податей и сборов освобождали наиболее бедные или пострадавшие от чрезвычайных обстоятельств крестьянские хозяйства от всех или части платежей и устанавливали повышенные сборы с зажиточных хозяйств, понуждали неплательщиков к займам из различных источников (займы из мирских капиталов нередко не возвращались). В крайнем случае, сельские общества заблаговременно отбирали у недоимщиков надел для сдачи его в аренду и покрытия недоимок из арендной платы.

С 1869 года, в случае если в сельское общество входило несколько селений, принцип круговой поруки применялся только к селениям, по которым имелись недоимки; к селениям с числом жителей менее 40 человек мужского пола применялся исключительно принцип индивидуальной ответственности налогоплательщиков. Императором Николаем II применение круговой поруки в Европейской России было значительно ограничено , а затем полностью отменено , взамен круговой поруки установлена индивидуальная ответственность домохозяев за уплату податей и сборов (их распределение между домохозяйствами оставалось в компетенции сельского схода). В Азиатской части России круговая порука упразднена 5(18).10.1906.

Лит.: Собестианский И. Круговая порука у славян по древним памятникам их законодательства. 2-е изд. Хар., 1888; Лаппо-Данилевский А. С. Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований. СПб., 1890; Бржеский Н. К. Круговая порука сельских обществ. СПб., 1896; он же. Недоимочность и круговая порука сельских обществ. СПб., 1897; Зырянов П. Н. Крестьянская община Европейской России, 1907-1914. М., 1992; Вронский О. Г. Крестьянская община на рубеже ХIХ-ХХ вв.: Структура, управление, поземельные отношения, правопорядок. Тула, 1999.

I

в гражданско-правовом смысле вид корреального обязательства (см.) в его римской форме, единственный, как кажется, в современном праве остаток этой формы. Обязываясь каждый за всех и все за одного, участники К. поруки связаны и во всех последствиях долга. Освободительные акты, не имеющие значения способов материального удовлетворения кредитора, если они допущены по отношению к одному должнику, действуют здесь и для всех: цель К. поруки в том и состоит, чтобы поставить перед кредитором, вместо отдельных лиц, целую общину, как такую. Поэтому участниками К. поруки могут быть не члены любого союза, а лишь члены определенной территориальной единицы. Ответственность членов других союзов (товариществ) - всегда ответственность солидарная в современном смысле этого юридического понятия (см. Корреальное обязательство). Неправильно сближение К. поруки с простым поручительством (Гордон) и применение к нему правил о постепенности взыскания (beneficium excussionis): цель К. поруки, как и всякого солидарного обязательства - гарантировать своевременное и немедленное исполнение обязательства. Она, поэтому, всего ближе к поручительству на срок, а последнее ничем, по существу, от солидарного обязательства в современном русском праве не отличается (кассационное решение 69 / 1186). Неправильна, следовательно, и попытка установить различие между К. порукой и солидарным обязательством вообще, в форме корреалитета или чистого солидаритета.

См. Гордон, "Ст. 1548 т. X. ч. I-й и вопрос о К. поруке и солидарности в обязательствах" ("Журнал Министерства Юстиции", т. 35, 1868).

В . Н .

Круговая порука в России. На первоначальных ступенях общественной жизни правовыми субъектами являются не отдельные личности, а роды. За действия лица отвечает род, и если ответственность переносится на личность, то потому только, что последняя рассматривается как представитель рода. Формула К. поруки: все за одного и один за всех - ведет, таким образом, свое происхождение от времен родового быта. Хотя превращение родового союза в общинно-территориальный, а затем в государственный, и связано с постепенным выделением личности, как правового субъекта, тем не менее учреждение К. поруки не теряет совершенно своего значения и поддерживается или вводится вновь, частью вследствие сознания выгод его для лиц, составляющих общество, частью в силу государственных соображений об удобстве возложения исполнения известных задач на ответственность территориальных союзов. Первые указания на существование К. поруки в России встречаются в "Русской Правде" (некоторые ученые видят намек на существование этого института еще в договоре Олега с греками). К. порука, в пределах определенной территориальной единицы (верви), применялась к платежу пени (виры, продажи) за содеянное в округе преступление, когда преступник оставался неизвестен или когда убийство совершено было не с целью грабежа, а в ссоре, из мести и т. п. В XV - XVI вв. учреждение К. поруки нашло применение в устройстве губных округов, на жителей которых возложена была обязанность предупреждения и искоренения преступлений, с ответственностью, денежной и уголовной, за ненадлежащее выполнение этой обязанности. Начало К. поруки применялось в московском государстве и в некоторых других случаях. Так, недобор таможенного и кабацкого доходов иногда взыскивался с посадских и уездных людей, выбравших в целовальники виновников недобора; убытки, причиненные казне подрядчиком, взыскивались иногда с того посада, к которому он принадлежал; набирая из вольных людей отряды стрельцов, правительство возлагало на них ответственность по К. поруке за надлежащее исполнение каждым его обязанностей и за материальный ущерб казне в случае бегства со службы, и т. п. С течением времени сфера правительственного применения института К. поруки сокращается, а в конце концов она остается только в области фиска. Жители данной территориальной единицы искони обязаны были уплачивать определенную сумму податей. В интересах казны и самих плательщиков, раскладка сбора между домохозяевами предоставлена была населению. В тех же видах и собирание податей возложено было на выбранных плательщиками лиц. Отсюда некоторые ученые выводят заключение, что в моск. государстве на обществе плательщиков лежала ответственность за безнедоимочное поступление податей. Несомненно, во всяком случае, что ответственность перед правительством за недоимку в московской и императ. Руси несли сборщики податей, воеводы и другие лица, в ведении которых состояли крестьяне данного разряда. Под страхом этой ответственности (имущественной и личной), названные лица могли, при взыскании недоимок, применять, в большей или меньшей мере, начало ответственности одних плательщиков за других, даже в том случае, когда К. порука не была санкционирована законом. Правительство XVIII в., больше и больше развивая бюрократические порядки и отказываясь от применения начала К. поруки в различных отраслях государственного дела, утратило, по-видимому, всякое понятие о К. ответственности плательщиков податей, как одном из принципов организации податного дела в прежние времена. Это усматривается из того обстоятельства, что, будучи наконец вынуждено самой жизнью обратиться к К. поруке, как к средству обеспечения исправного поступления податей, правительство ввело ее не сразу, применяло ее сначала как меру крайнюю и давало этому применению различную мотивировку. Так, указом 15 января 1739 г. недоимку по сбору податей с купечества и государственных крестьян повелено этим сословиям разложить между собой "по званию их торгов и пожитков и владению земель", а взыскание недоимки, лежащей на крестьянах дворцовых, заводских, монастырских и т. п., обратить на самих крестьян лишь в случае, если ее нельзя пополнить из имущества вотчинных управителей, приказчиков и т. п. С учреждением, в 1797 г., департамента уделов и образованием разряда удельных крестьян, принято было за правило, что в случае накопления недоимки по причине лености и нерадения поселян, виновные предаются суду, а недоимка взыскивается с общества, в наказание за то, что "видя сотоварища своего в леность и нерадение впавшего, к трудам и исправлению своего долга не старалось его обратить". Обязанность общества отвечать за исправный взнос податей, как общее правило, установлена манифестом 16 мая 1811 г., дополненным указом 1828 г.; но при этом не было указано определенных мер взыскания, подлежащих применению к целому селению. С новым разделением в 1833 г. селений казен. крестьян на общества, было подтверждено и обязательство последних отвечать за исправный взнос податей, с добавлением, что если недоимка общества возрастет до годового оклада, то ответственность переносится на всю волость. Этим добавлением правительство ясно показало, что не считает К. поруку состоящей в связи с поземельными отношениями членов общества. Хотя с учреждением министерства государственных имуществ ответственность волости за недоимку сельских обществ была уничтожена, тем не менее К. порука не была приведена в связь с поземельным владением. Лишь в 1869 г. К. ответственность по сбору казенных податей, при общинном владении землей, была ограничена пределами поземельной единицы. В действующем законодательстве К. ответственность крестьян определяется ст. 187 общ. полож. о кр. и примеч. к ней. Каждое сельское общество, как при общинном, так и при участковом или подворном (наследственном) пользовании землей, отвечает К. порукой за каждого из своих членов в исправном отбывании казенных, земских и мирских повинностей. Сельским обществам, находящимся в пределах одной волости, предоставляется, для облегчения К. ручательства, соединяться между собой, по общему их о том мирскому приговору. Крестьяне, имеющие все угодья своего надела в отдельном владении, не могут быть привлекаемы к К. ответственности в исправном отбывании государственных податей и повинностей за других крестьян, хотя бы и состоящих в том же обществе или селении, но не участвующих в означенном владении. Если в селении или части селения, имеющих отдельное владение землей и получающих на этом основании отдельный окладной лист, числится менее 40 ревизских душ, состоящих в окладе, то подати и повинности взыскиваются с крестьян без К. поруки. Возлагая на общества ответственность за исправное отбывание их членами податей и повинностей, правительство первоначально не указывало средств, к каким могли бы прибегать сельские сходы для понуждения отдельных плательщиков ко взносу следуемых с них сборов. В законе 16 мая 1811 г. волостным головам, выборным и старостам, для предупреждения недоимок, дано право употреблять, по мирскому приговору, упорных неплателыциков на работу в самом селении или отсылать их в рабочий дом, до уплаты недоимки, с отпуском домой для сельских работ на время с 1 апреля по ноябрь месяц. Те же меры могли быть принимаемы и по отношению к старостам и выборным, признанным виновными в нерадении. Продажа движимости, "яко для крестьян разорительная и для верности податей бесполезная", запрещена. Гораздо более обширные полномочия даны обществу в "Положении о взимании денежных сборов" 28 ноября 1833 г.; преподанные этим Положением правила, с некоторыми изменениями и дополнениями, вошли в действующее законодательство. На основании Положения 19 февраля 1861 г., взимание с крестьян податей и других казенных, земских и мирских сборов лежит на обязанности выборных лиц - сельских старост и сборщиков, состоящих под наблюдением волостного старшины. Лица эти не имеют права прибегать к каким-либо понудительным мерам взыскания, за исключением кратковременного ареста и небольшого штрафа (ст. 64 и 86 общ. полож.). Более серьезные меры взыскания могут применять к неисправным плательщикам только сельские общества, а именно: 1) обращение на возмещение недоимки дохода с принадлежащего недоимщику недвижимого имущества; 2) отдача недоимщика или кого-либо из членов его семейства в посторонние заработки, с обращением заработанных денег в мирскую кассу; 3) определение к недоимщику опекуна или назначение старшим в доме, вместо неисправного хозяина, другого члена той же семьи; 4) продажа принадлежащего недоимщику лично недвижимого имущества, за исключением выкупленной усадьбы; 5) продажа той части движимого имущества и строений недоимщика, которая не составляет необходимости в его хозяйстве; 6) отобрание у недоимщика всего отведенного ему полевого надела или части оного. К мерам, указанным в пп. 4, 5 и 6, общество должно обращаться лишь в крайних случаях, когда остальные меры взыскания окажутся недостаточными (ст. 188 общ. положения) [Приблизительно теми же средствами понуждения неисправных плательщиков были вооружены и общества мещан.]. Если, несмотря на все принятия меры, недоимка, лежащая на крестьянине, не будет пополнена к 1 октября, то она раскладывается сельским сходом на прочих крестьян того же общества и должна быть очищена к 15 января следующего года (ст. 189 общ. полож.). В случае неисправности всего сельского общества, оно понуждается к уплате недоимок через местную полицию (ст. 190); а при безуспешности мер понуждения, недоимка пополняется полицией посредством продажи крестьянского движимого имущества (ст. 191). На практике порядок взыскания податей вообще и применение К. поруки в частности идут путем, значительно отклоняющимся от указанного в законе. Так, меры понуждения плательщиков, предоставленные законом обществу, сплошь и рядом, особенно в местностях с подворным владением землей, применяются сельским и волостным начальством и даже полицией. Когда к ним прибегает общество (обыкновенно - под сильным давлением со стороны полиции), то в большинстве случаев оно ограничивается мерами, указанными законом как крайние: продажей движимого имущества недоимщика или временным отобранием у него надела, для сдачи в аренду на пополнение недоимки, минуя средства, указанные в пп. 1-3 ст. 188 общ. пол., как неприложимые в крестьянском быту. Очень редко применяется и статья закона относительно раскладки между всеми членами общества недоимки, неуплаченной к определенному времени отдельными крестьянами. Такая дополнительная раскладка производится далеко не везде, и если применяется, то не как обычная мера, а спорадически, по требованию полиции, вдруг взявшейся энергически за взыскание запущенных недоимок; в этих случаях доля платежа, упадающая на зажиточных домохозяев, доходит иногда до 100 р. и больше. Так же редко наблюдается и мера продажи за недоимки движимого имущества всех членов сельского общества; может быть в большей половине уездов Европейской России эта мера за последние 6 лет не применялась совсем или применялась в крайне ограниченных размерах; в остальных уездах, по сведениям податных инспекторов, за указанный период времени продано имущества крестьян за недоимки всего общества на несколько сот или тысяч рублей в каждом, и в очень немногих уездах - на сумму от 10 до 20 тыс. рублей. Поэтому, разорительное влияние продажи крестьянского имущества за недоимки, по закону о К. поруке, распространяется не на крупные районы, а на отдельные общества. Описи крестьянского имущества совершаются неизмеримо чаще, нежели продажи; в большинстве уездов число продаж составляет не более 10-15% числа описей. В одной губернии или даже в одном уезде какой-либо губернии полиция прибегает к описям в несколько раз чаще, нежели в другой губернии или другом уезде. Встречаются и такие уезды, где на сотню описей не приходится и одной продажи. Эти факты приводят к заключению, что к описи крестьянского имущества полиция весьма часто прибегает не в виде подготовки к продаже, а единственно с целью устрашения; как только напуганное население внесет часть состоящей на нем недоимки, дело не получает дальнейшего движения. Есть, однако, и такие местности, где число продаж крестьянского имущества мало отличается от числа описей его. Самая опись, если за ней и не следует продажа, не всегда проходит бесследно для хозяйственного положения населения, так как, под угрозой продажи имущества, недоимщики готовы прибегнуть к самым разорительным способам приобретения средств для уплаты части недоимки (займам из ростовщических процентов, преждевременной продаже продуктов сельского хозяйства, запродаже своего труда, сдаче в аренду земли и т. п.). Общества, из опасения К. ответственности, склонны побуждать крестьян к таким сделкам, а в крайнем случае сами отбирают у них землю. За исключением последнего способа очищения недоимки, предпринимаемого обществом из опасения ответственности по К. поруке, остальные средства, к которым прибегают недоимщики для получения денег на уплату податей, нельзя считать порождением закона о круговой поруке, так как продажа движимости недоимщиков (а также и отобрание у них земли для сдачи в аренду) допускается законом и по отношению к плательщикам, не связанным К. ответственностью. Хотя принцип К. поруки применяется весьма редко в форме, указанной в законе, тем не менее он составляет неотделимую часть всей земельно-податной общинной жизни, тесно сплетаясь с мотивами хозяйственного характера и получая применение не только в податном деле, но и в предприятиях чисто хозяйственных. Он служит одной из причин существующего в крестьянских обществах стремления сообразовать налагаемую ими на своих членов долю платежей, - независимо от свойства и происхождения последних, - с их хозяйственной состоятельностью; а так как крестьяне имеют тенденцию все платежи связывать с землей, то в местностях с малой доходностью хозяйства применяются системы разверстки общинной земли (а следовательно и податей), основывающиеся на рабочей силе домохозяев, как важнейшем источнике дохода для людей, живущих трудами своих рук. При этом, в качестве вспомогательных условий, принимаются иногда во внимание посторонние заработки семьи, ее хозяйственный инвентарь и т. п. Для того чтобы, не прибегая часто к общим переделам земли, можно было приспособлять податную тягость, лежащую на отдельных плательщиках, к их постоянно изменяющейся платежной способности, община нечерноземных местностей выработала систему частных переделов, так наз. свалки-навалки душ (земли и податей) - систему, путем которой легко достигается перекладка земли и податей с одной семьи, в хозяйственном отношении ослабевшей, на другую, более состоятельную. При раскладке текущего оклада сборов общества иногда освобождают от всех или части платежей наиболее бедных или подвергшихся несчастным случайностям своих членов, а также берут на себя часть старых, преимущественно безнадежных, недоимок. Местами общества следят за хозяйственной деятельностью ненадежных своих членов, не допускают их до разорительных поступков, не дозволяют выдавать им на руки страховой премии, а распоряжаются, чтобы из нее было уплачено за лес для постройки или за работу по стройке избы и т. п. Иногда общества избирают особых лиц, чтобы оказывать нравственное влияние на крестьян в смысле понуждения их к своевременной уплате податей. При затруднительности для бедных крестьян своевременно очистить лежащие на них платежи, общества очень часто покрывают следующую с таких крестьян подать позаимствованиями из мирских сумм, из доходов от оброчных статей, или прибегают к общественным займам денег, обыкновенно на невыгодных условиях, иногда с обязательством уплаты капитала или процентов трудом, продуктами сельского хозяйства или отдачей кредитору в пользование общинной земли. Позаимствования из мирских капиталов обыкновенно зачисляются долгом на недоимщиках, но значительная часть этих долгов не возвращается назад.

Литература. Лаппо-Данилевский, "Организация прямого обложения в Московском государстве"; С. Капустин, "Древнее русское поручительство"; Новиков, "О поручительстве по русскому праву"; Иван Собестианский, "К. порука у славян по древним памятникам их законодательства"; "Русская Беседа" (1860, № 2) - ст. "О К. поруке" Беляева; "Труды комиссии Высочайше учрежденной для пересмотра системы податей и сборов", Т. I - "Историко-статистические сведения о подушных податях", И. П. Руковского; "К. порука в суждениях редакционных комиссий главного комитета" (записка вице-директора департамента окладных сборов, Н. К. Бржеского); "Свод отзывов управляющих казенными палатами" (записка); "Существующий порядок взимания окладных сборов с крестьян по сведениям, доставленным податными инспекторами за 1887-93 гг."; "Северный Вестник", 1886, № 7 и 8, ст. Щепотьева; "Северный Вестник", 1886, № 11, ст. Щербины; "Русская Мысль", 1886, № 10, ст. Личкова; "Русские Ведомости", 1886, № 101, ст. Якушкина; "Вестник Европы", 1893, № 11, ст. Веретенникова; "Экономический журнал", 1893, № 4, ст. Максимова.